В траве на лужайке среди древовидного вереска двое детей -- мальчик лет
семи и девочка примерно годом старше -- очень сосредоточенно, со всей
серьезностью ученых, углубившихся в научный поиск, играли в примитивную
сексуальную игру.
-- Очаровательно, очаровательно! -- повторил сентиментально Директор.
-- Очаровательно, -- вежливо поддакнули юнцы. Но в улыбке их сквозило
снисходительное презрение. Сами лишь недавно оставив позади подобные детские
забавы, они не могли теперь смотреть на это иначе, как свысока.
Очаровательно? Да просто малыши балуются, и больше ничего. Возня
младенческая.
-- Я всегда вспоминаю, -- продолжал Директор тем же слащавым тоном, но
тут послышался громкий плач.
Из соседних кустов вышла няня, ведя за руку плачу щего мальчугана.
Следом семенила встревоженная девочка.
-- Что случилось? -- спросил Директор
Няня пожала плечами.
-- Ничего особенного, -- ответила она. -- Просто этот мальчик не
слишком охотно участвует в обычной эротической игре. Я уже и раньше
замечала. А сегодня опять. Расплакался вот...
-- Ей-форду, -- встрепенулась девочка, -- я ничего такого нехорошего
ему не делала. Ей-форду.
-- Ну конечно же, милая, -- успокоила ее няня. -- И теперь, --
продолжала она, обращаясь к Директору, -- веду его к помощнику старшего
психолога, чтобы проверить, нет ли каких ненормальностей.
-- Правильно, ведите, -- одобрил Директор, и няня направилась дальше со
своим по-прежнему ревущим питомцем. -- А ты останься в саду, деточка. Как
тебя зовут?
-- Полли Троцкая.
-- Превосходнейшее имя, -- похвалил Директор. -- Беги-ка поищи себе
другого напарничка.
Девочка вприпрыжку побежала прочь и скрылась в кустарнике.
-- Прелестная малютка, -- молвил Директор, глядя ей вслед, затем,
повернувшись к студентам, сказал: -- То, что я вам сообщу сейчас, возможно,
прозвучит как небылица. Но для непривычного уха факты исторического прошлого
в большинстве звучат как небылица.
И он сообщил им поразительную вещь. В течение долгих столетий до эры
Форда и даже потом еще на протяжении нескольких поколений эротические игры
детей считались чем-то ненормальным (взрыв смеха) и, мало того, аморальным
("Да что вы!") и были поэтому под строгим запретом.
Студенты слушали изумленно и недоверчиво. Неужели бедным малышам не
позволяли забавляться? Да как же так?
-- Даже подросткам не позволяли, -- продолжал Директор, -- даже юношам,
как вы...
-- Быть того не может!
-- И они, за исключением гомосексуализма и самоуслаждения, практикуемых
украдкой и урывками, не имели ровно ничего.
-- Ни-че-го?
-- Да, в большинстве случаев ничего -- до двадцатилетнего возраста.
-- Двадцатилетнего? -- хором ахнули студенты, не веря своим ушам.
-- Двадцатилетнего, а то и дольше. Я ведь говорил вам, что историческая
правда прозвучит как небылица.
-- И к чему же это вело? -- спросили студенты. -- Что же получалось в
результате?
-- Результаты были ужасающие...
Олдос Хаксли. "О дивный новый мир"