Є темка
Тепер поставлю те, для чого її шукала
*****************************************
Почему как-то так нечестно? Зима длится долго-долго и не видно ейконца-края. Она сыплет в лицо снег и валит на голову и под ноги сугробы. Онагасит день в четыре часа и подло не включает дневного света чуть не до полудня.Не говоря уже о солнце, которое прячет в своих зимних темницах и выпускает наволю редко. Бедняжка света божьего не видит. Зима развешивает сосули-убийцы над парадными и влезает под шубу интимно прижимаясь, норовясь пробраться в самые неожиданные уголки, примораживая все до мозга костей. Зима длииииинная, предлииииинная. Она темная, хмурая, нудная, с дурным, обидчевым характером, злопамятная, мстительная и временами просто невыносимая. Даже яркие праздники
проходят, оставляя какую-то неудовлетворенность. Ненадолго радует запах мандарин и ёлки, но убирая мишуру в коробку до следующего года чувствуешь грустную опустошенность и какую-то недодаденность.
И вот, наконец, приходит лето, продравшись сквозь простуженный, сопливый и кашляющий март, сквозь, по-подростковому категорично-переменчивый, апрель и сквозь, не совсем определившийся с ориентацией, май.
Лето раскачивается долго, неспешно, словно впереди не три коротко-мизерных месяца, а целая долгая, неспешная жизнь. Лениво, в полсилы, светит, но не греет. Потом капризничает дождями. Рыдает ливнями по ночам, как брошенная жена. Утром хмуро наводит порядок, разгоняя тучи, раздувая пыль. Окончательнопросыпается к полудню. Словно что-то вспомнив, зажигает так, как яппи в ночных клубах. Быстро выдыхается. Складывает свои бебехи и уходит в ночь резко, не попрощавшись. Опять не спит чуть не до полуночи. Крутится, вертится в постели из звезд и облаков, укладываясь поудобнее, но уснув, все же отключается снова почти до обеда.
И так весь июнь.
В июле лето немного подрастает. Остепеняется. Из взбалмашной глупышки, подверженной гормонным страстям, превращается в очаровательную яркую, жаркую молодую женщину. Зажигать начинает пораньше, умело распределяя свои силы, растягивая жару до после обеда. Но спать отправляется пораньше. Вечерами уже не так ярко, не так солнечно-щедро и уж
очень хочется того апрельского дождя, тихого скромного, как первокурсник, слегка холодного, но трепетного...
Август, вообще беда. Климакс это болезнь. Лето то впадает в детство, надевает яркие солнечные дни, как малышка мамины туфли. Не по размеру. Соскальзывает, падает. Разряжается громом и молниями. Насилу успокоившись,
впадает в меланхолию и мизантропию. Потом неожиданно полюбляет себя и всех вокруг и дарит спокойное, выдержанное, как хорошее доброе, густое, насыщенное красное вино, тепло.
К концу августа лето окончательно успокаивается. Ведет себя солидно, интеллигентно, слегка отстраненно и медленно вплывает в состояние бабьего.
Бабье лето подкрашивает пожухлую пыльную листву охрой и медью, развешивает яркие бусы рябины. Но все достойно, выдержанно. Никаких перехлестов. Никаких легкомысленных ромашек и васильков. Никакой девчачьей глупости. Все на своих местах. Георгины. Розы. Тяжелый запах яблок в садах и слегка опревшей соломы. А потом бабье лето неожиданно сдается и в одно утро проснувшись окончательно падает ниц перед нахально-задорной, своенравной, выпячивающей себя осени.
До свиданья, лето. До свидания!
********************************************
Як я люблю літо, шкода, що воно закінчується